Кукушка. Ещё одна история из жизни Жанны Фурасьевой - Наталья Нальянова

На следующий день я поехала на занятия в автошколу. Этот и последующие дни я провела за изучением правил дорожного движения, устройства автомобиля, а через две недели уже отправилась на автодром приобретать первые несложные навыки вождения.

Помимо этого я за несколько вечеров по карте и атласу дорог области изучила местоположение деревни Княгинино, а также нашла в учебнике по краеведению интересный очерк В. С. Сухомлина об истории этих мест.

«Оказывается, у меня имеются пишущие родственники», – с удовольствием констатировала я.

Из очерка я узнала, что первые сведения об этом поселении, расположенном на высоком берегу Оки, относятся к шестнадцатому веку. В настоящее время деревня Княгинино является центром муниципального района нашей области.

Выяснилось также, что этот Сухомлин, В.С., по всей вероятности, прекрасно знает историю этой деревни. Такое впечатление, будто автор очерка всю жизнь изучал ее, поскольку мельчайшие подробности отдельных событий в их связи с другими фактами мог узнать только человек, глубоко и серьезно заинтересованный в своем деле. Или же придумать их как необузданный фантазер.

Часть времени у меня ушла на выбор и покупку машины. Вообще-то мне была нужна городская машина. Но ехать на ней придется в деревню, где неизвестно какие дороги. Значит, придется брать полноприводный внедорожник. А я на такой машине не хочу ездить. Это ведь так же неженственно, как ездить на тракторе или на танке.

В конце концов, я нашла оптимальное решение. Куплю себе красный седан, а на время поездки обменяюсь машинами с Михаилом. Его ниссан вполне годился для дальних поездок в сельской местности.

Михаил не обрадовался моему решению. Он очень берег свою машину. Но меня он берег все же больше, поэтому смирился с предложением, не найдя способа, как ему противостоять.

– Не буду я на таком «полупердунчике» ездить! – вырвалось у него.

– А как я буду на нем ездить по бездорожью? – задала я не менее разумный вопрос.

– Ладно, забирай. Только береги мою машину и никакого сельского автосервиса! Если с машиной что-то случится – звони. Я приеду и сам займусь ею.

Экзамен в автошколе я сдала с первого раза. Инструктор даже сказал мне, что у меня редкая для женщины собранность и организованность.

В последующие дни я «в оперативном порядке» получила права, оформила покупку машины и генеральную доверенность на использование машины Михаила.

Два дня ушло на то, чтобы приобрести необходимую практику езды по городу. Михаил сопровождал меня в этих поездках и рассказал мне кучу водительских баек о том, как надо вести себя в различных дорожных ситуациях.

Сборы в дорогу были недолгими. Правда, в них участвовали все домочадцы. Михаил привел в полный порядок свою любимую машину. Андрей Иванович как следует укомплектовал ее необходимыми принадлежностями, запчастями и средствами автокосметики.

Ираида напекла мне сухого печенья, купила две упаковки шведского сыру с большим сроком использования, а также банки с консервированным лососем, тунцом и сайрой. Она ещё положила мне домашнего джема, несколько упаковок с соками и минеральной водой, колотые орехи. Не забыла она положить и хорошего чаю, кофе и шоколад. Это все были запасы впрок. А на ближайшие два дня ею были приготовлены пирожки, буженина, свежие овощи, йогурт.

Мне самой осталось только выбрать подходящую одежду, обувь, средства гигиены и косметику.

Наблюдая за разрастающимся багажом, я подумала, что все воспринимают мой отъезд, как длительный. А я ведь не говорила, что еду надолго. Может быть, я через три дня вернусь домой. Напишу заявление нотариусу о выдаче свидетельства о праве на наследство, соберу необходимые документы и – до свидания, деревня.

А может быть, я вообще откажусь от наследства, если оно малоценно, спорно и обременено долгами.

И, есть еще один важный момент, – пока что совсем неизвестно, оставили ли умершие Сухомлины завещания. В таком случае я вернусь еще быстрее, так как наследником по завещанию не являюсь.

Обдумывая забавность ситуации, я пошла еще раз проверить, все ли свои документы я приготовила. Расстегнув кожаный бумажник, я в последний раз удостоверилась, что паспорт, свидетельство о рождении, свидетельство о браке, а также, на всякий случай, еще и свидетельство о признании моего отца умершим, письмо Виктора Сухомлина и даже фото мамы находятся в портфеле. Деньги, банковские карты, записные книжки, визитница, а также цифровой фотоаппарат и мобильный телефон с зарядным устройством тоже ожидали отъезда в других отделениях портфеля.

– Тут ехать-то всего-ничего – каких-то сто с лишним километров, а вы меня собрали как в экспедицию на Гималаи, – увещевала я своих помощников.

– Жанна, будь осторожна, поступай обдуманно, звони, береги свое здоровье…, – рекомендации Михаила были нескончаемыми. Я поцеловала его, обняла Ираиду, крепко пожала руку Андрею Ивановичу и села за руль.

– Если будут какие-то известия от сынов, – звони, – попросила я супруга, трогаясь с места и включая радио.

Выехав из города, я преодолела паромную переправу и взобралась на гребень горы, по которому и пролегал мой дальнейший путь. Успешно справляясь с бесчисленными спусками и подъемами, я мысленно выразила благодарность машине Михаила.

«Всего и делов-то…", – думала я въезжая через пару часов неспешной езды в деревню Княгинино. Остановив машину у магазина, я расспросила местных жителей о том, где находится отделение милиции, а также как проехать по адресу: улица К. Маркса, 17.

– Это вы в дом Сухомлиных едете? – поинтересовалась некая словоохотливая бабуся.

– Да. Я дочь Марии Павловны, – пояснила я.

– Дочь?! – ахнула она. – Разве у Маруси была дочь?

– И была и есть, – улыбнулась я, разворачивая машину и направляясь к участковому инспектору полиции.

Им оказался маленький и худенький молодой человек с красными, опухшими веками. Капитан полиции Талалыкин Семен Иванович, судя по табличке на двери.

– Вы в какой дом Сухомлиных поедете? – вежливо поинтересовался он.

– А что, разве их несколько? – удивилась я.

– Два, в разных концах деревни. Один – тот, в котором они жили раньше, на улице Карла Маркса, а второй – на улице Окский съезд. В нем они поселились примерно пятнадцать лет назад после смерти мужа Марии Павловны и отца Владимира, соответственно. Это были развалины старого дома. Володька приобрел его вместе с участком, надстроил над старым фундаментом дом из кирпича и окультурил территорию. Теперь этот дом называется усадьбой и находится недалеко от библиотеки, где работала его мамаша.

– А почему его называют усадьбой? – поинтересовалась я.

– Этот дом и большой участок вокруг него обнесены очень старым каменным забором. Говорят, будто этому забору не один век. И будто бы там в незапамятные времена была барская усадьба. А чего вы от меня-то хотите? – вдруг устало спросил он. – Я очень занят и болен. Вынужден с температурой работать.

– Очень сожалею, что приходится беспокоить вас. Но не скажете ли вы мне, у кого я могу взять ключи?

– В старом доме на улице Карла Маркса проживают жильцы, арендаторы. А в новом, на Окском съезде, никого нет. Покажите-ка вы мне свои документы сперва, – велел он.

Изучив мой паспорт, письмо Виктора Сухомлина, его заявление об отказе от наследства, он сказал:

– Дом Сухомлиных находится по адресу: ул. Окский съезд, 1. Соседние дома отстоят от него на большом расстоянии. Но в конце сада Сухомлиных стоит дом Муравьевых. Я их попросил приглядывать за усадьбой, пока не появятся наследники. У тети Дуни Муравьевой есть ключ от входной двери дома. Скажете, что Сеня разрешил отдать его вам.

Усадьба Сухомлиных находилась на высоком берегу Оки. Согласно сведениям, почерпнутым мной из краеведческого очерка, осыпные берега вдоль крутого берега реки назывались урочищем Ошара.

Зайдя во двор усадьбы, я огляделась. Это была высшая точка небольшого горного хребта, тянущегося вдоль берега Оки. Отсюда была видна вся река и бескрайние дали за ней.

«Красота какая! – прошептала я, не сдержав эмоций при виде величавой реки и необозримого простора, открывшегося моему взору.

Тетя Дуня Муравьева, сопровождавшая мое вхождение в наследственную усадьбу, словоохотливо поддержала меня:

– Именно из-за этой красоты Володька и перебрался сюда. Работал на постройке этого дома, как каторжный. Недавно, всего года три назад только и закончил полную отделку дома. Ну, располагайтесь, если что надо – зовите, прибегу. А сейчас мне коз доить пора. Так, что бывайте здоровы. – И она легко удалилась по тонкой тропинке между деревьями сада.

Я осмотрела забор, окружавший усадьбу. Это был и не забор вовсе, а каменная стена. Камень был очень старый, грубый. Но выложен так плотно и вкопан так основательно, что стоял как монолит. В отдельных местах он как будто поседел от времени. Ближайшие же к дому участки стены были черны, как будто смолой обмазаны. При внимательном рассмотрении черноты выяснилось, что это следы очень давнего пожара.